ЖИВОТНЫЙ МИР

Беспозвоночные.
В пределах Большого Арктического заповедника есть сведения по беспозвоночным самого южного его участка (окрестностей бухты Медуза), находящегося на южной границе арктических тундр, и самого северного (мыс Челюскин), находящегося уже в зоне полярных пустынь.

Облик фауны наземных беспозвоночных бухты Медуза характерен для арктических тундр Таймыра вообще как особенностями таксономического состава фауны, так и чертами пространственного распределения сообществ.

Одна из типичных черт арктических фаун насекомых и пауков – «миниатюризация» жизни, характерная практически для всех групп беспозвоночных. Так, в отряде пауков полностью отсутствуют характерные для типичных и южных тундр крупные пауки-волки. Зато единственное встречающееся здесь семейство мелких пауков – линифиид – насчитывает 18 видов; в других точках арктических тундр Таймыра отмечено от 4 до 10 видов этого семейства (Еськов, 1985, 1986). Пауки-линифииды являются здесь одной из самых массовых групп наземных членистоногих. Особенно высока численность вида Erigone psychrophila Thor, на долю которого приходится более трех четвертей всех собранных пауков. Этот циркумполярный вид является характернейшим представителем высокоширотной фауны арктических тундр и полярных пустынь во всех регионах Арктики. В окрестностях бухты Медуза он отсутствует лишь на наиболее теплых и сухих участках. В сырых местообитаниях, где его численность максимальна, именно он в значительной мере определяет облик сообществ, составляя до 80 % населения наземных беспозвоночных (пауков и жуков). Большинство остальных видов этого семейства редки, а несколько обычных видов (Semljicola arcticus Esk., Walckenaeria clavicornis (Emert.), Hilaira glacialis (Thor.), Leptiphantes sobrius (Thor.), Collinsia spetsbergensis (Thor.) достигают высокой численности лишь в ограниченном числе биотопов, как правило, достаточно теплообеспеченных.

Как и в других районах Арктики, из состава наземной энтомофауны практически полностью выпадают насекомые с неполным превращением. В районе бухты Медуза не встречаются равнокрылые, а из клопов найдена единственная личинка растительноядного клопа-слепняка из рода Orthotulus, тогда как наиболее далеко идущий на север клоп-прибрежник Chiloxantus stellatus отсутствует.

Среди насекомых был детально изучен лишь отряд жесткокрылых, составляющих, как и пауки, основу наземной мезофауны бухты Медуза. Из жуков наибольшего разнообразия и обилия достигают стафилиниды (9 видов), среди которых лидирующее положение по численности и широте топического диапазона занимает Micralymma dicksoni Makl. Так же, как и Erigone psychrophila, это один из наиболее характерных представителей энтомофауны арктической Сибири и единственный вид жуков, достаточно активно заселяющий зону полярных пустынь. В зональных группировках арктотундрового облика Micralymma dicksoni является самым массовым видом герпетобионтных (наземных) членистоногих, составляя до 50 % от их общего населения. Очень обычны также виды из рода Tachinus: Т.arcticus (Motch.) и М.brevipennis J.Sahlb, однако их обилие заметно ниже, а спектр используемых биотопов меньше (первый заселяет сырые, а второй – умеренно увлажненные и сухие биотопы). Среди других жесткокрылых многочисленны жужелицы из подрода Cryobius рода Pterostichus: Pt. pinguedineus Eschsch. и Pt. brevicornis Kirby Эти виды заселяют достаточно широкий спектр местообитании, отсутствуя только в самых суровых из них, в том числе и в некоторых вариантах зональных арктотундровых сообществ. В наиболее сырых местообитаниях найден плавунец из рода Gaurodites (семейство плавунцы). Растительноядные жуки (по два из семейств листоедов и долгоносиков) редки. Наиболее обычен среди них связанный с ивами Isochnus arcticus.

Как и в других регионах Арктики, наибольшего разнообразия достигают двукрылые. В окрестностях бухты Медуза они представлены не менее чем 15 семействами (хирономиды, детритницы, настоящие комары, грибные комары, зимние комары, лимонииды, комары-долгоножки, толкунчики, падальные мухи, сфероцериды, пиофилиды, желтушки, цветочные мухи, настоящие мухи, журчалки). Наиболее заметную роль играют виды типуломорфного комплекса. Исключительно высокую численность имеют комары-долгоножки, а среди них – арктический вид Tripula carnifrons Holm. В переувлажненных биотопах высокого обилия достигают комары из семейства лимониид. Из прочих групп наиболее заметны представители семейств грибных комаров, детритниц и хирономид.

Другой наиболее богато представленный в Арктике отряд насекомых – перепончатокрылые – представлен несколькими семействами паразитических перепончатокрылых (среди которых наиболее обычны ихневмониды), шмелями и пилильщиками. Два вида шмелей - гиперборейский и полярный, самые крупные представители насекомых – в районе бухты Медуза немногочисленны и не играют существенной роли в сообществах. Пилильщики, напротив, представляют заметный компонент энтомофауны. Они интересны еще и тем, что являются единственным массовым и повсеместно встречающимся семейством растительноядных насекомых.

Еще одна крупная группа растительноядных насекомых – чешуекрылые – распространены более спорадично. Дневные бабочки крайне редки: отмечен единственный вид перламутровки (Clossiana polaris Bsd.). В наиболее теплообеспеченных биотопах на сухих буграх были найдены виды из семейства огневок. Самым многочисленным семейством являются совки, среди которых наиболее заметна Xestia liquidaria (Ev.). Этот вид также связан с ивами. Таким образом, все растительноядные насекомые, достигающие в районе бухты Медуза заметной численности, питаются на ивах. Это, кстати, также одна из характерных черт северной энтомофауны: в высоких широтах, при общем снижении разнообразия растительноядных форм, растет удельный вес видов, связанных с ивами.

Фауна членистоногих района бухты Медуза обладает всеми характерными особенностями, неоднократно отмечавшимися для северной части северных тундр и полярных пустынь Таймыра (Чернов, 1978; Чернов, Матвеева, 1979 и др.). На таксономическом уровне это проявляется в доминировании таких наиболее характерных для высоких широт групп, как пауки-линифииды, жужелицы и стафилиниды из жуков, наездники и пилильщики из перепончатокрылых, длинноусые двукрылые (детритницы, хирономиды, комары-долгоножки, грибные комары). Характерная черта фауны членистоногих – преобладание мелких видов. Крупных видов насекомых всего несколько, среди них лишь единичные виды достигают высокой численности. Среди наиболее полно изученных представителей наземной мезофауны (пауки и жуки) лидирующее положение как по числу видов, так и по численности занимают мелкие хищные формы. Удельный вес растительноядных насекомых низок, и все немногие, но достаточно обычные фитофаги (пилильщики и единичные виды чешуекрылых и жуков-долгоносиков) связаны с ивами.

Среди наземных членистоногих имеется небольшое число (по 1-3 вида в каждой группе) высокоактивных видов-эварктов (с оптимумом распространения в северной части тундровой зоны). Они составляют ядро населения наземных ползающих насекомых в большинстве биотопов, так что вариабельность населения в пределах ландшафта достаточно низка. Однако постепенное замещение на гидротермическом градиенте одних видов другими приводит к тому, что группировки ползающих членистоногих, занимающие крайние позиции в ландшафте, практически не имеют общих доминантой.
Положение на южной границе арктических тундр в основном характеризуется сравнительно высоким видовым богатством фауны беспозвоночных, однако около двух третей входящих в нее видов имеют низкую активность и в основном приурочены к наиболее контрастным (по сравнению с зональными) сообществам. Основная их часть сосредоточена в сырых (но не самых мокрых) местообитаниях, определяя их наиболее высокое (в пределах ландшафта) видовое богатство. Однако самые разнообразные группировки (наиболее выровненные по обилию) формируются на достаточно теплообеспеченных участках со средним увлажнением – пологих склонах увалов южной экспозиции. Видовое разнообразие наиболее контрастных группировок низко, для них характерно наличие вида-супердоминанта с очень высокой численностью.

Близость к границе типичных тундр довольно мало сказывается на облике сообществ. Несравненно более высокая активность эварктических видов определяет ярко выраженный арктический облик большинства из них. Лишь в отдельных, наиболее теплообеспеченных биотопах эваркты и гемиаркты представлены примерно в равном обилии.

Сравнение данных, имеющихся по окрестностям бухты Медуза, с опубликованными материалами по другим участкам арктических тундр Таймыра (Чернов, 1978; Чернов, Матвеева, 1979 и др.), позволяют предположить, что в различных районах арктических тундр Таймыра фауна ползающих членистоногих достаточно единообразна по составу фоновых видов, соотношению размерных и трофических групп, распределению сообществ в пределах ландшафта. Усиление суровости климата отражается в основном на выпадении из состава фауны редких видов, тогда как набор самых массовых видов остается удивительно постоянным вплоть до полярных пустынь. Так, на Северной Земле встречаются, хотя и в гораздо меньшем обилии, те же виды, массовые в южной полосе арктических тундр Таймыра: пауки Erigone psychrophila, Collinsia spetsberegensis и стафилин Micralimma dicksoni. Самые бедные группировки были отмечены в полярных пустынях мыса Челюскин, где найден всего один вид пауков (Collinsia spetsberegensis (Еськов, 1986).

В составе животного мира полярной пустыни на мысе Челюскин отсутствуют многие крупные группы беспозвоночных, составляющие важную часть сообществ тундровой зоны, в том числе арктических тундр (комары-долгоножки, пауки, жуки, дождевые черви, бабочки, пилильщики, шмели и др.), крайне мало панцирных клещей.

Основу населения почвы и мохово-лишайниковой дернины здесь составляют 4 группы беспозвоночных животных: нематоды (обнаружено 53 вида, 27 родов и 19 семейств), энхитреиды, коллемболы (10 видов) и личинки хирономид; численность личинок последних очень высока (50-1500 экз./кв.м). Меньшее значение имеют гамазовые клещи, личинки зимних комаров и грибных комаров. В пробах при учете нематод встречались тихоходки. Все эти группы сильно обеднены таксономически. Относительно разнообразны наземные хирономиды (не менее 10 видов).

Основные доминанты среди беспозвоночных – группы относительно низкого филогенетического уровня, относящиеся к категориям микро- и мейофауны: нематоды, энхитреиды, тихоходки, коллемболы, хирономиды, грибные комары. Отсутствуют крупные сапрофаги, преобладают микрофитофаги, питающиеся микроскопическими почвенными водорослями, грибами, возможно, и бактериями (личинки хиро-номид, коллембол, многих нематод). Энхитреиды – обычно сапрофаги. Как и дождевые черви, они поедают разлагающиеся растительные остатки. Поскольку в условиях полярных пустынь процессы разложения органического вещества очень слабы и количество опада высших растений мало, можно предполагать, что здесь основу питания энхитреид составляет довольно богатая микрофлора, в основном водорослевая. Водоросли играют здесь большую роль в наземных сообществах (Чернов, Стриганова,1979).

Птицы.
Фауна птиц Большого Арктического заповедника насчитывает 124 вида, из которых 55 видов достоверно гнездятся на его территории; остальные встречены на пролете и кочевках, для 41 вида известны залеты.

Более южные участки заповедника (остров Сибирякова, участки «Бухта Медуза» и «Дельта Пясины») богаче по фау-нистическому составу: в конкретных фаунах там насчитывается 27-32 вида, а в окрестностях Диксона – 42 вида гнездящихся птиц. К северу число гнездящихся видов уменьшается и не превышает 21-28. Наименьшее число птиц (11-15 гнездящихся видов) обитает на высокоарктических островах; для них характерен специфический видовой состав высокоарктических видов, включая наиболее северный из всех видов птиц – белую чайку.

С юга на север происходит смена доминирующих зоогеографических элементов. Так, в составе фауны острова Сибирякова и окрестностей Диксона еще велика доля типично тундровых видов – гемиарктов (лапландский подорожник, чернозобик, белолобый гусь и др.). Но дальше к северу начинают преобладать виды эварктического (высокоарктического) комплекса (краснозобик, исландский песочник, номинативный подвид черной казарки), а затем и гипераркты – такие, как морской песочник и белая чайка.

Если в широтном плане в пределах заповедника идет заметная смена состава орнитофауны, то в меридиональном плане он гораздо более однороден. Практически все виды и подвиды птиц, гнездящиеся на территории заповедника, относятся к западноарктическому фаунистическому комплексу.

Подавляющее большинство птиц, гнездящихся здесь, использует при миграциях Восточно-Атлантический миграционный путь. Птицы летят осенью к западу вдоль побережий Северного Ледовитого океана, а затем Беломорско-Балтийской трассой попадают на места отдыха на пролете и зимовки в Западной Европе и Западной и Южной Африке, вплоть до Кейптауна. Среди массовых видов птиц, следующих этим путем, исключение составляют лишь некоторые виды куликов - краснозобик и кулик-воробей, имеющие сложную схему миграций, которая включает весь Азиатский и весь Африканский континенты. Поморники и плавунчики также мигрируют более широким фронтом.

На юго-восток, к азиатским зимовкам с территории заповедника мигрируют лишь серебристые чайки, гуменники и, вероятно, частично сибирская гага и гага-гребенушка. Немногочисленные на территории заповедника, дутыш и плосконосый плавунчик мигрируют на восток, к побережьям Северной и Южной Америки. Некоторые птицы – например, западные популяции сибирской гаги, белая и розовая чайки – практически круглый год не выходят за переделы Полярного бассейна.

Гагары гнездятся на Северном Таймыре в меньшем числе, чем в более южных тундрах. Чернозобая гагара находится здесь на северном пределе своего ареала, краснозобая довольно обычна и населяет всю территорию заповедника, к северу вплоть до островов Известий ЦИК и острова Русский. Белоклювая гагара достаточно обычна на кочевках в летнее время на море между Диксоном и шхерами Минина.

Из трубконосых птиц у островов Уединения, Известий ЦИК, Свердруп и Гейберга единично встречается глупыш. Вероятно, этот вид здесь регулярно кочует, а орнитологи встречают его редко, так как не проводят наблюдений на море.

Водоплавающие птицы являются одним из основных объектов охраны в заповеднике. Здесь гнездятся четыре вида гусей, малый лебедь и четыре вида уток. Большой Арктический заповедник взял под охрану места гнездования и линьки 80 % всех черных казарок номинативного подвида, зимующих в Западной Европе. В низовьях реки Нижняя Таймыра находятся крупнейшие линные скопления неразмножающейся части популяции этого подвида, насчитывавшие в начале 1990-х годов до 50 000 птиц. Основные гнездовые концентрации черной казарки располагаются на островах Карского моря, где они гнездятся разрозненными колониями и одиночными парами. Динамика гнездования и успеха размножения данного вида имеет трехлетний цикличный характер, в результате чего площадь гнездового ареала вида изменяется от года к году более чем в два раза (Сыроечковский мл., 1999). Для линьки западнопалеарктических популяций белолобого гуся особое значение имеет дельта Пясины; здесь скапливается до 200 тысяч птиц, что является крупнейшим линным скоплением этого вида в мире.

В последнее десятилетие, с ростом численности краснозобой казарки, началось расширение ее ареала к северу (Сыроечковский младший, 1995). Сейчас известны места гнездования этого вида в окрестностях бухты Ефремова, в низовьях реки Ленивой, в дельте Пясины. Численность же гуменника, относящегося здесь к популяциям, зимующим в Китае, за последние 30-40 лет сильно сократилась. Ранее обычный (Колюшев,1933; Сдобников, 1959), в настоящее время гуменник стал редок на миграциях и почти не гнездится на территории Северного Таймыра. Малый лебедь немногочислен; он периодически встречается в заповеднике южнее шхер Минина и гнездится крайне спорадично. Известно несколько описаний гнезд малого лебедя из дельты Пясины, с побережий Енисейского залива южнее бухты Медуза и из низовьев реки Хутудабига.

Среди уток заповедника наиболее многочисленны гага-гребенушка и морянка. Для последней известны не только места гнездования, но и случаи линьки крупных стай холостых птиц в Енисейском заливе и дельте Пясины. Обыкновенная гага найдена на гнездовании на островах Известий ЦИК и встречена также близ Диксона и Птичьих островов. Это наиболее восточные находки популяций, гнездящихся на Новой Земле.

Очень разнообразна фауна куликов заповедника. Здесь гнездится 17 видов, и еще около десятка видов встречается на кочевках. В арктических тундрах Таймыра расположены оптимумы ареалов эварктических видов куликов: исландского песочника, песчанки, краснозобика и кулика-воробья. Для территории заповедника известны возвраты куликов этих видов с зимовок из Южной и Западной Африки, Европы, Персидского залива, Австралии. Именно здесь были детально изучены особенности гнездовой биологии и социальной организации этих видов, получено доказательство сдвоенного гнездования для кулика-воробья и др. (Томкович и др., 1994 и др.).

Наиболее северным видом из куликов здесь является морской песочник, проникающий на гнездование в полярные пустыни островов Карского моря, где другие кулики уже практически не гнездятся. Интересны отдельные участки гнездования белохвостого песочника, находящегося на северном пределе своего ареала и обитающего в пределах заповедника в основном в поселках, на антропогенно измененных участках тундр. Среди не гнездящихся, но регулярно отмечаемых на территории заповедника видов куликов можно отметить фифи, бекаса, среднего кроншнепа, песочника красношейки и турухтана.

Гнездовой ареал малого веретенника заходит из типичных тундр на территорию заповедника в одном месте – «языком» по долине реки Нижняя Таймыра. Там на острове Фомин в 1990 г . был найден наиболее северный выводок этого вида. Кроме того, на Северном Таймыре крупные стаи этого вида встречаются в послегнездовое время, в августе. Малые веретенники откочевывают севернее мест своего гнездования для накопления жировых запасов перед дальним осенним миграционным броском.

У морских побережий заповедных островов на кочевках преобладают чайковые птицы, обычно гнездящиеся на территории заповедника. Это серебристая чайка и бургомистр, три вида поморников (средний, короткохвостый и длиннохвостый), полярная крачка. Крупные осенние скопления этих видов были отмечены нами в 1992 г . у острова Свердруп. Все три вида поморников гнездятся в заповедных тундрах Северного Таймыра; в отдельные годы летние концентрации холостых поморников могут существенно влиять на успех размножения других видов'птиц, в массе разоряя их гнезда.

Крупные чайки гнездятся на многих участках побережий, иногда образуя колонии по много сотен пар. Такие колонии известны на Птичьих островах севернее дельты Пясины, в заливе Миддендорфа, на архипелаге Норденшельда, острове Расторгуева и в ряде других мест. Серебристая чайка всегда значительно многочисленнее бургомистра, и лишь на северных островах, где чаек в целом немного, тот становится более обычным. На островах отмечены также единичные встречи еще двух видов чайковых птиц, залетающих от Баренцева моря: морской чайки и большого поморника.

В заповеднике встречаются два вида редких чаек: розовая и вилохвостая. Розовая чайка встречается вдоль побережий на кочевках. В разные годы ее отмечали в низовьях рек Ленивая и Нижняя Таймыра, близ бухты Книповича, у бухты Медуза, на островах Известий ЦИК и острове Уединения. Вилохвостая чайка гнездится в нескольких колониях на побережьях Таймырской губы. Здесь расположена наиболее крупная из известных в мире колоний – около 40 пар. Это наиболее северный очаг гнездования вилохвостой чайки в Старом Свете. Осенние и весенние встречи этого вида известны для острова Сибирякова, низовьев рек Ленивая и Пясина.

Птицы морских базаров: чайка-моевка и чистиковые птицы – толстоклювая кайра и чистик – встречаются реже. Небольшие птичьи базары, населенные моевкой и чистиками, известны на полуострове Челюскин и острове Тройном. Чистики гнездятся также в каменных россыпях на мелких островах близ Диксона и восточнее, в шхерах Минина и на прилежащих мелких островах. Вероятны встречи люриков, гнездящихся на Северной Земле; на материке известна лишь одна находка люрика: И.И. Чупин в 1990 г . нашел погибшую птицу близ устья р. Шренк на Нижней Таймыре.

Фауна хищных птиц заповедника небогата. Основные гнездящиеся виды – зимняк и сапсан. Численность их всюду невелика, а в северной части заповедника они почти не гнездятся. Орлан-белохвост не гнездится, но периодически встречается на юге заповедника. Чаще всего он встречается в дельте Пясины, где летом взрослые, а чаще неполовозрезлые птицы держатся поблизости от крупных линных скоплений гусей. Залеты орланов известны также для окрестностей полярной станции «Правда», низовьев реки Шренк и окрестностей Диксона, Медузы и Убойной.

Единственный представитель куриных - тундряная куропатка. Ее численность невелика, но она распространена весьма широко, вплоть до низовьев реки Нижняя Таймыра и в горах Бырранга.

Белая сова в годы с высокой численностью леммингов гнездится по всей материковой части заповедника. В остальные годы этот вид широко встречается на кочевках.

На территории Большого Арктического заповедника и в его ближайших окрестностях в разное время отмечены залеты 41 вида птиц: белого и серого гуся, пискульки, огаря, гоголя, кряквы, синьги, турпана, среднего крохаля, лутка, очковой гаги, серого журавля, кречета, чеглока, дербника, грязовика, кроншнепа-малютки, гаршнепа, малой чайки, черного стрижа, желтой и желтоголовой трясогузок, деревенской ласточки, воронка, береговушки, ворона, серой и черной ворон, грача, белокрылого клеста, обыкновенной чечевицы, московки, зяблика, вьюрка, камышевой овсянки, овсянки-ремеза, дубровника, пеночек веснички и теньковки, домового и полевого воробьев. Большинство из этих залетов отмечено в 1990-е годы, в период максимальной активности Арктической экспедиции ИПЭЭ РАН.

Максимальное число залетных видов отмечено в окрестностях Диксона, бухты Медуза и на Пясинском участке заповедника в конце мая – июне месяце. Это объясняется «проводящей» ролью долин крупных рек (Енисея, Пясины), по которым птицы проникают в более северные, не характерные для них природные зоны с юга – из Субарктики и зоны тайги. Видимо, именно этим можно объяснить и случаи гнездования близ Диксона ряда видов, не характерных для арктических тундр: дроздов рябинника и белобровика, чечетки, варакушки и овсянки-крошки.

Наиболее обычной воробьиной птицей Северного Таймыра является лапландский подорожник, но и он в северной части заповедника редок. Пуночка гнездится на всех побережьях и островах и населяет три типа местообитаний: каменные россыпи, строения человека, а на побережьях Енисейского залива – еще и обширные залежи плавника, выброшенного рекой на песчаные пляжи. В небольшом числе в заповеднике гнездятся рюм, каменка, а на самых южных участках – краснозобый конек и белая трясогузка.

Млекопитающие.
В заповеднике встречается 16 видов млекопитающих, из которых 4 вида – морские животные. Фауна млекопитающих здесь почти не изучена. В данном разделе, помимо собственных материалов, использованы материалы полярных станций, любезно предоставленные нам Диксонским УГМС.

Волк. Распространение волков на Северном Таймыре имеет очаговый характер. На большей части территории они крайне редки и лишь в нескольких местах встречаются постоянно. Это, как правило, места регулярного обитания северного оленя. Данных о размножении волков на территории заповедника нет, хотя исключить такой возможности нельзя. Волки нередко заходят на остров Сибирякова и в дельту Пясины. Согласно отчетам полярных станций и по данным опроса, волки обитают в низовьях реки Нижняя Таймыра и на побережье между шхерами Минина и рекой Ленивой. На последнем участке мы наблюдали с вертолета пару волков в августе 1989 г . На островах волки бывают крайне редко. Известны встречи на острове Русский (заход стаи в зимнее время в 1983 г .), на острове Гейберга (встреча одиночного зверя в середине июня 1963 г .), а также встречи на Северной Земле (Беликов, Рандла,1987).

Песец встречается по всей территории заповедника, но норится только на побережье, к северу вплоть до низовьев рек Ленинградская и Нижняя Таймыра. В целом Северный Таймыр относится к субоптимуму его ареала, и здесь численность песца гораздо ниже, чем в оптимальных районах норе-ния в Северо-Сибирской низменности. Случаи норения песца на полуострове Челюскин и прибрежных островах (Русский, Гейберга) чрезвычайно редки и известны лишь из описаний сотрудников полярных станций.

Регулярные кочевки песца вдоль морского побережья и по долинам крупных рек описаны многими исследователями (Колюшев, 1933; Рыбкин, 1994 и др.). Остается малоизученным вопрос о том, в какой степени оседлы песцы, обитающие на побережьях Карского моря.

Кочевки песцов вызваны зимней бескормицей. В этот период приморские участки и острова могут оказаться для них более кормными, особенно в годы с низкой численностью леммингов. Если на материке в желудках песцов преобладают лемминги (Колюшев, 1933), то у песцов, отловленных на островах, – остатки нерпы и рыбы (острова Исаченко, Известий ЦИК - по отчетам полярных станций). Полярники неоднократно наблюдали песцов, следовавших за белыми медведями и подкармливавшихся на остатках трапезы последних. Такие песцы могут быть хорошо упитанными и зимой.

Численность песцов испытывает циклические колебания, следуя за цикликой численности леммингов. Нами установлено, однако, что в разных районах Северного Таймыра продолжительность лемминго-вого цикла может быть различна: от трех до шести лет. Вопрос требует дальнейшего изучения.

На дальние острова Карского моря песцы заходят не ежегодно, но регулярно и иногда остаются там на все лето (например, на острове Русский в 1992 г .). В эти годы они в массе разоряют гнезда птиц на островах (Сыроечковский мл., Лаппо, 1994). Масштабы кочевок песцов в Карском море очень широки. Известны их встречи во льдах вплоть до острова Ушакова, сплошь покрытого ледником; за период с 1952 по 1967 гг. песцов там наблюдали в течение восьми зим. Наиболее обычный период появления кочующих песцов на островах - с ноября по январь, после установления сплошного ледового покрова. За зиму на некоторых островных полярных станциях два-три человека добывали в капканы по 20-50, а иногда и до 150 песцов за зиму.

Белый медведь – относительно обычный вид Большого Арктического заповедника. На островах он встречается круглый год, на материковой части - в основном зимой, и чаще на самом севере. Чрезвычайно редко белый медведь заходит во внутренние районы, далеко от побережья. Тем не менее известны его заходы зимой, весной и осенью в глубь материка: на юг до озера Таймыр (река Бикада); также у устья реки Хатанги, у устья реки Дудыпты и у Толстого Носа в устье Енисея, на реке Верхняя Таймыра в 150 км южнее озера Таймыр; на реке Пясина – в 40 и 200 км от устья. В прежние времена белые медведи были обычны на архипелаге Северная Земля и на всем побережье Таймыра от Диксона до бухты Прончишевой (Сыроечковский, Рогачева,1995).

За последние 50 лет берлоги белых медведей в разные годы были найдены на островах Каменных, Русском, Малый Таймыр, Гейберга, Исаченко, в шхерах Минина в районе о. Колосовых, на острове Визе и на западном побережье полуострова Челюскин. На островах Известий ЦИК мы нашли в 1992 г . берлогу с погибшими медведицей и двумя медвежатами. По данным отчетов полярной станции, это постоянный район размножения медведей. Полярники находили там берлоги в 1964, 1977 гг. и в другие годы.

Численность медведей на островах не стабильна. Отмечены кочевки, как правило, связанные с изменением ледовой обстановки, появлением закраин, отрывом припая и т. д. Максимальное число мигрирующих медведей на полярных станциях отмечают весной и осенью. У туш погибших тюленей и белух могут собираться группы до 12 медведей. Так, в августе 1993 г . близ полярной станции «Остров Русский» у выброшенной на берег белухи мы наблюдали 6 белых медведей. Нередки случаи, когда молодые звери подолгу держатся у полярных станций; их не всегда удается отпугнуть, и они могут представлять опасность для человека. Таких зверей полярники в целях безопасности вынуждены отстреливать, хотя это и противоречит закону. Запрет охоты привел к значительному росту численности белого медведя, и, как отмечают старые полярники, на островах Карского моря он стал встречаться теперь в два-три раза чаще, чем в 1960-1970-х гг. Как одиночные медведи, так и медведицы с медвежатами регулярно встречаются у сравнительно крупных поселков (остров Диксон, мыс Челюскин).

В 1950-х гг. ежегодная добыча белых медведей на Северном Таймыре могла составлять до 50-70 зверей, в настоящее время нелегально убивают не более десятка.

Заходы росомахи на Северный Таймыр немногочисленны. Ранее она не отмечалась териологами севернее устья реки Зырянка в Енисейском заливе (Колюшев, 1933) и не отмечалась для окрестностей Диксона (Рыбкин, 1994). Вероятно, росомахи следуют за кочующими стадами диких северных оленей. В отчетах полярных станций отмечены регулярные встречи этого зверя в низовьях рек Нижняя Таймыра и Ленивая в 1950-х и 1970-х гг. и как редкость – у полярной станции «Эклипс». На островах Правды и Нансена встречи росомах отмечены осенью 1953 и 1954 гг. и 14 декабря 1974 г .

Горностай очень немногочислен, но распространен по всему побережью. Нами он прослежен к северу как минимум до низовьев реки Нижняя Таймыра. Населяет шхеры Минина и архипелаг Норденшельда (отмечен на полярных станциях «Правда» в 1954 г . и «Остров Русский» в 1959 г .). На более далеких островах почти не встречается (единственное упоминание о встрече на полярной станции «Гейберга» в 1958 г .), хотя горностай известен и для Северной Земли (Беликов, Рандла, 1987).

Населяет участки с каменными россыпями на побережье и вдали от него, реже – обрывистые берега рек и озер, груды плавника. Численность горностая зависит от обилия основного корма - леммингов. Предполагается, что в отдельные годы горностай может вымирать на значительных участках своего ареала и затем снова расселяться в более северные районы (Рыбкин, 1994). Часто селится и выводит потомство в окрестностях человеческого жилья: у полярных станций, баз рыбаков и охотников.

Иногда в постройках человека могут жить и размножаться по несколько семей горностаев. В 1990 г . в низовьях реки Нижняя Таймыра логово горностая располагалось в буровой трубе, лежавшей возле балка. Горностай упомянут в отчетах всех материковых полярных станций Северного Таймыра, кроме станции «Мыс Челюскин».

Морж. Распространение моржей в Карском море не изучено, и мы можем судить о нем исключительно по данным отчетов полярных станций. Основные наблюдения относятся к периоду 1950-х-1960-х гг. Однако отсутствие данных за последние годы не обязательно свидетельствует о падении численности моржа, а может отражать лишь уменьшение числа наблюдателей. На островах Известий ЦИК моржей впервые отметили в 1956 г .; летом 1963 г . в бухту у полярной станции заходило стадо моржей из 15 особей. Ближе к осени в том же году шхуной «Апшерон» было впервые отмечено лежбище моржей в юго-западной части острова, в 15 км от полярной станции. Далее упомянуто еще несколько встреч в 1960-е гг. Позднее моржи не упоминались; видимо, значительная их часть была истреблена зимовщиками. В 1990-е гг. мы не встретили моржей на островах Известий ЦИК. Не знали их и тогдашние обитатели полярной станции.

На островах Гейберга моржей отмечали с 1940-х гг. В период с 1957 по 1964 гг. было отмечено около десятка встреч; как правило, это были одиночные звери или мелкие группы, проплывавшие мимо на льдинах. Последние встречи упоминаются в отчетах за 1980-1983 гг.

На островах Сергея Кирова в 1953-1961 гг. моржей встречали неоднократно – летом и до конца октября, на припае или в воде. По словам старожилов, на маленьком песчаном островке к северу от острова Исаченко тогда существовало небольшое лежбище. По непроверенным данным опроса летчиков, в 1980-х гг. было отмечено лежбище в южной части островов Арктического Института. В отчетах полярных станций «Песчаный», «Солнечная», «Краснофлотские» за 1950-е-1980-е гг. моржи упоминаются регулярно, а в отчетах станций «Остров Руссклй» и «Визе» – единично. В 1980-е гг. небольшое лежбище на западном побережье острова Большевик (Северная Земля) посетили геологи. В ноябре 1976 г . в проливе Шокальского полярниками был встречен очень худой морж, ползущий по льду в 150 км от ближайшей воды. Видимо, сошлась трещина, и зверь попал в ловушку – оказался отрезанным от моря. В середине 1980-х гг. в проливе Вилькицкого из-за трещины, сомкнувшейся за ледоколом, попало в ловушку около 20 моржей. Многих из них затем убили белые медведи.

На полярной станции «Челюскин» моржей видят достаточно регулярно. Однажды морж приполз на станцию, ползал по поселку и пытался залезть в дизельную. Десятки людей были свидетелями этой сцены. На острове Малый Таймыр полярники встречали моржей регулярно, а в конце 1980-х гг. Ю.В. Ковальчук видел там небольшое лежбище моржей.

Все эти факты свидетельствуют о возможном обмене между популяциями моржей моря Лаптевых и Карского моря, а возможно, и о том, что в обоих морях обитает общая популяция моржей. Для мониторинга состояния популяций моржей заповеднику необходимо установить постоянный контакт с наблюдателями полярных станций, летчиками полярной авиации и моряками ледокольного флота и по крупицам собирать материал о современном статусе вида.

Нерпа и лахтак (морской заяц) широко встречаются по всей акватории Карского моря, но нерпа повсеместно абсолютно преобладает в числе. Маскимальные весенние концентрации нерпы на льду, включая бельков, отмечены у побережий Северо-Западного Таймыра и близ островов Сергея Кирова, Известий ЦИК , шхер Минина и других.

Белухи населяют всю акваторию Карского моря и регулярно встречаются у всех островов. Они весьма обычны в окрестностях Диксона, где в августе-сентябре их неоднократно доводилось видеть и нам. До конца 1960-х гг. их добывали в значительном числе со зверобойных шхун и силами Диксонского рыбозавода. В настоящее время промысел полностью прекращен. В северной части Карского моря белуха немногочисленна. У островов Визе, Уединения, Ушакова она встречается только в годы обильного хода сайки, обычно осенью. Более обычна она в акватории, прилегающей к побережьям Таймыра. Встречаемость белух зависит от ледовой обстановки и перемещений крупных косяков рыб, в первую очередь сайки. Белух регулярно наблюдают в непосредственной близости от берегов. Известны их заходы в эстуарий Нижней Таймыры, по рекам Пясине и Енисею. На Северной Земле отмечены регулярные миграции белух из моря Лаптевых в Карское и обратно. В некоторых районах Карского моря белуха весьма обычна. Так, на полярной станции «Голомянный» в 1951-1952 гг. при фрагментарных наблюдениях в течение 6 месяцев по открытой воде было отмечено в общей сложности 910 белух. Многосотенные концентрации белух известны в окрестностях островов Известий ЦИК – с 1950-х гг. до настоящего времени. У острова Свердруп 2 августа 1992 г . мы наблюдали единовременно около сотни белух, кормившихся сайкой на песчаных мелководьях (из них около 25 % молодых).

Заяц-беляк. Редкий вид, встречающийся в материковой части Северного Таймыра. Следы пребывания зайца мы наблюдали вплоть до приустьевой части реки Нижняя Таймыра. Лишь в редкие годы беляк бывает относительно обычен в некоторых участках заповедника - например, в окрестностях бухты Медуза в 1989 г . (Рыбкин, 1994). На островах не встречен.

Лемминги – сибирский и копытный – составляют основу питания всех хищных птиц и млекопитающих арктических тундр, поэтому их численность значительно влияет на успех размножения всех без исключения птиц заповедника, являющихся альтернативной добычей этих хищников. Незначительно заходящий в арктические тундры сибирский лемминг распространен к северу по крайней мере до реки Ленинградская. Копытный лемминг населяет практически всю подзону арктических тундр до северной части полуострова Челюскин и встречается даже на Северной Земле. На островах Арктического Института, Известий ЦИК, архипелаге Сергея Кирова и в северной части архипелага Норденшельда следов размножения леммингов не обнаружено.. На острове Свердруп в 1992 г . были отмечены следы старых лемминговых дорожек, но сами зверьки встречены не были.

Известны регулярные встречи домовой мыши и серой крысы на полярных станциях, куда они попадают в грузах, завозимых с «материка». В Диксоне уже много лет существуют популяции этих видов, живущие там постоянно ( в том числе на свалках).

Дикий северный олень в небольшом числе живет на территории Большого Арктического заповедника постоянно, а в период отела на его южные участки (окрестности Диксона и дельта реки Пясина) заходят многочисленные группы основной таймырской популяции оленей. Численность и распределение оленей быстро меняются. В настоящее время в летний период на территории заповедника держится максимально 50 000-150 000 зверей.

Оседлые группировки оленей совершают кочевки в пределах гор Бырранга. Мозаичность местообитаний в горных долинах Бырранга, очевидно, позволяет оленям жить в этом районе круглый год – как раньше, так и в настоящее время. Так, в отчетах полярной станции «Мыс Стерлегова» есть регулярные упоминания о зимних встречах оленей в 1952-1985 гг. Наблюдатели указывают, что обилие оленей зависит от суровости и снежности зимы. В более суровые зимы олени реже появляются на побережье; иногда их там почти не видят по несколько лет (1960-1964 гг., начало 1970-х гг.). В других случаях они здесь обычны весь год и лишь в мае уходят на отел в горы (данные Н.Г. Летуновского, Ю.И. Котляриса).

В других районах, наоборот, олени чаще встречаются летом, а их откочевка в горы на юг наблюдается в зимний период (низовья реки Пясина, полярные станции «Рыбак», «Эклипс»). Близ эстуария реки Нижняя Таймыра, по данным отчета полярной станции, в 1950-е гг. олени встречались круглый год, а 1980-х гг. – чаще в зимний период (Ю. Рогачев, личное сообщение). Дикие северные олени, отмечавшиеся на полуострове Челюскин, могли относиться как к таймырской, так и к североземельской популяциям, так как полярники «Бухты Солнечной» отмечали следы оленей, ведущие с острова Большевик на материк.

Уникальная островная популяция диких северных оленей обитает на острове Сибирякова. В 1989 г ., по нашим учетам, здесь было около 800 диких оленей, однако их численность быстро падала: в 1993 г . она достигала уже лишь 200-300 голов. Причиной катастрофического сокращения этой популяции было незаконное появление на острове в 1980-е годы ненцев-оленеводов с Гыдана со стадами домашних оленей. Сперва они оставались на острове лишь зимой, а с 1990-1991 гг. уже проводили на острове со стадами круглый год. В результате хрупкие арктические пастбища острова не выдержали сверхнагрузки и оказались стравленными. Кроме того, ненцы и охотники из Диксона постоянно вели здесь браконьерскую охоту на оленей. Надо надеяться, что создание заповедника и удаление с острова ненцев с их стадами поможет восстановить растительность острова и популяцию диких оленей.

На некоторых островах, лежащих недалеко от побережья материка, олени держатся постоянно или почти постоянно. К ним можно отнести острова Каменные, где мы видели их в 1989 г ., шхеры Минина, южную часть архипелага Норденшельда. Реже олени встречаются на островах Гейберга и Русском. Это, как правило, небольшие кочующие стада. Так, в 1985 г . на остров Русский заходило стадо около 30 голов (А.М. Бабко, личное сообщение). На более далеких островах северные олени – редкие гости. На островах Известий ЦИК мы видели в 1992 г . на льду сброшенные оленьи рога, а в отчетах полярной станции подобное наблюдение было сделано в 1955 г . (Ю.Т. Плеханов). На острове Свердруп в 1992 г . мы нашли помет оленей. На островах Исаченко и Сложный следы пребывания оленей были отмечены полярниками в 1956 г ., а на острове Визе - в 1948 г .

Овцебык с 1990-х гг. периодически заходит, а возможно, и постоянно держится на участке заповедника, прилежащем к долине реки Нижняя Таймыра. Расселение овцебыков в северные части гор Бырранга произошло из очага у реки Бика-да (Центральный Таймыр), где акклиматизация вида была начата в 1974-1975 гг. (Якушкин, 1983 и др.). Мы встретили старого самца овцебыка в начале августа 1990 г . в низовьях реки Нижняя Таймыра близ мыса Гранитный. По сообщению летчиков Хатангского авиаотряда и геологов, в 1990-х гг. были отмечены неоднократные встречи овцебыков в долинах рек Шренк, Траутфеттер, Ленинградская и на полуострове Челюскин. Участник экспедиции ИПЭЭ РАН И.И. Чупин встретил нескольких овцебыков летом 1990 г . на реке Шренк.

© Е.Е. Сыроечковский, Э.В. Рогачева, Е.Е. Сыроечковский-мл., В.Б. Куваев, Е.Г. Лаппо, Ф.А. Романенко, О.А. Хрулева, Ю.И. Чернов, В.Л. Чупров, И.Л. Чупрова. Большой Арктический заповедник. // Заповедники России. Заповедники Сибири. II. - М., Логата, 2000. с. 56-81.

 общие сведения и история создания

физико-географические условия

растительность

состояние экосистем

научная деятельность

туризм

фотографии

на начало